Внутренняя крамола. Май, июнь, июль
Внутренняя крамола. Май, июнь, июль Замыслы наших доморощенных революционеров и анархистов, как уже было сказано, проявлялись все с большей дерзостью и предприимчивостью. В программу их входили разные злодеяния для возбуждения в народе тревожного состояния, ропота и неудовольствия. В числе таких гнусных средств занимали место и поджоги. Пожары составляют у нас на Руси привычное бедствие в летнее время; в иные годы, вследствие засухи, бедствие это усиливается; народ переносит свое несчастье с покорностью. Но с 1862 года «красный петух» принял уже такие размеры и такой характер, что не могло оставаться сомнения в преднамеренных поджогах. В особенности было это очевидно в пожарах, начавшихся в Петербурге с 16-го мая и постепенно все усиливавшихся. 22-го числа сгорело 27 домов в Ямской; на другой день, 23-го числа, утром, - 40 домов на Малой Охте, куда устремились почти все городские пожарные команды, и прежде чем они успели возвратиться в свои части, в 3 '/2 часа вспыхнул другой пожар -на Гороховой улице между Семеновским мостом и Садовой; вслед за тем загорелась снова Ямская, разом по обеим сторонам Лиговки, и в то же время в Лещуковом переулке. В Ямской истреблен пожаром целый квартал, и погибло много лошадей; а в Лещуковом переулке сгорели два дома. В 11 же часов вечера вспыхнул еще новый пожар на Невском проспекте, между Николаевской и Владимирской улицами. Таким образом в один этот день горело в пяти разных местах; пожарные команды были измучены; жители приведены в крайне тревожное состояние и в уныние. 24-го числа утром опять пожар на Гороховой улице в Московской части. Следующие три дня (25-е, 26-е и 27-е) были сравнительно днями отдыха; но зато 28-е мая было самым ужасным днем для Петербурга. Пожар начался в 5'/2 часов дня на Алраксином дворе, где была обильная пища огню. В это время толпы народа, преимущественно из среднего и торгового класса, наполняли Летний сад, по случаю обычного в Духов день гуляния. Когда в толпе раздался голос: «горим», вся масса бросилась разом из сада, и тут началось открытое воровство, настоящий грабеж. Между тем огонь быстро распространялся по деревянным, гнилым баракам Апраксина двора, набитым всяким старым хламом; языки пламени скоро охватили огромное пространство к стороне Чернышева моста; перебросились чрез Фонтанку на обширные дровяные дворы и дости- гали Загородного проспекта. Огонь распространялся так быстро перелетавшими по воздуху головнями, а может быть, и чрез новые поджоги, что все усилия пожарных команд не в силах были остановить разрушительное действие стихии. Когда я приехал на пожар, около 7 часов вечера, мне представилось море пламени на всем протяжении от Гостиного двора (который, к счастью, не был тронут) до Загородного проспекта и от Пажеского корпуса (который также отстояли) до Апраксина переулка. Здание Министерства внутренних дел было все объято огнем; из окон выбрасывали тюки дел. На меня произвел сильное впечатление не столько самый вид пожарища, сколько теснившийся кругом народ: я был поражен присутствием большого числа подозрительных личностей, с циническим, диким видом и злорадством смотревших на пожар. В остальной же толпе замечалось ожесточение, громко выражались подозрение на поляков и негодование на своих таинственных извергов, до которых не могли добраться. Много заподозренных лиц было в этот вечер арестовано полицией или схвачено самим народом. Уже поздно вечером сам Государь прибыл из Царского Села. Появление его на пожаре было приветствовано восторженными криками народа. К 2-м часам ночи распространение пожара было наконец остановлено на том месте Загородного проспекта, где потом была выстроена часовня в память этого события. Но многие дни после того огонь тлел под пепелищем, и продолжалась деятельно работа пожарных и полицейских. По собранным впоследствии сведениям и произведенной оценке оказалось, что от пожаров, происходивших в Петербурге с 20-го по 28-е мая включительно, потерпели 5 тысяч хозяев и убытка причинено почти на 12 миллионов рублей. Самая центральная часть города, где кипела мелкая торговля, представляла печальную картину черных развалин и обломков. Жалки были и многие окраины города, где беднейшая часть населения осталась без крова: в Ямской, на Охте и т.д. Правительству и городскому начальству предстояло принять деятельные меры для облегчения положения разоренных горожан, для восстановления мелкой торговли, производившейся на Апраксином дворе, для успокоения встревоженного населения столицы, наконец - для предохранения города от дальнейших покушений злодеев. В этих видах сделаны были такие распоряжения: учрежден временный комитет, под председательством генерал-адъютанта Николая Васильевича Зиновьева, для приведения в известность понесенных от пожара потерь, для сбора пожертвований и раздачи пособий наиболее нуждавшимся; в состав комитета назначены представители от разных ведомств и от города; 2) город разделен на три отдела, подчиненные особым временным военным губернаторам; 1-й - генерал-адъютанту Философову (Алексею Илларионовичу), 2-й - генерал-адъютанту Толстому (Ник<олаю> Матв<еевичу>) и 3-й - генерал-адъютанту Ланскому (Петру Петровичу); 3) особая комиссия учреждена для раскрытия причин обыкновенных пожаров и виновников поджогов; для содействия этой комиссии все жители столицы приглашались сообщать ей имевшиеся у них сведения, замечания и соображения; 4) всех арестованных с зажигательными веществами и обвиняемых в поджогах повелено судить по законам военного времени153. Для размещения на первое время погорельцев, по Высочайшему повелению, отведены были некоторые из зданий первого военно-сухопутного госпиталя, казармы лейб-гвардии Стрелкового батальона (бывшие Московского полка, у Семеновского моста), старый арсенал (на Литейной); многие из домовладельцев изъявили желание поместить у себя некоторое число погорельцев. Для возобновления же, по возможности, мелкой торговли, производившейся на Апраксином дворе, отведен Семеновский плац, на котором неотлагательно началось устройство временных лавок и балаганов. Первыми поступившими в комитет пожертвованиями на пособия пострадавшим были пожалованные Их Величествами 50 тысяч рублей. Всего же собрано было пожертвований в течение первого месяца до 300 тысяч рублей, а до исхода года до 950 тысяч рублей. Для обеспечения спокойствия в Петербурге признано было нужным отступить от обыкновенного порядка ежегодного сбора гвардейских войск в Красносельском лагере. Вся 2-я гвардейская пехотная дивизия была удержана в городе, за исключением стрелковых рот. Командование войсками, выступившими в лагерь в начале июня, было возложено на начальника 3-й гвардейской пехотной дивизии генерал-лейтенанта Павла Ивановича Корфа. Дивизия эта, как уже было упомянуто, получила потом приказание выступить в Варшаву. Почти одновременно с петербургскими пожарами происходили опустошения и в других местностях России; 27-го мая сгорела половина города Боровичей; 31-го мая - сильный пожар в Чернигове; с 6-го июня начались частые пожары в Москве, по- том в Одессе, во многих других городах и селениях. Поэтому Высочайшее повеление о предании военному суду обвиняемых в поджогах в Петербурге распространено было и на все другие местности. Но уличать поджигателей с полной достоверностью удавалось редко; только один еврей в Одессе, по приговору военного суда, был расстрелян (26-го июля). Раскрыты были и такие случаи поджогов (в той же Одессе), которые имели только корыстные цели - спекуляцию на страховые премии. 6-го июня Государь с Императрицей приехали из Царского Села в Петербург, в 10 '/ часов утра. У вокзала железной дороги °ни были встречены толпой погорельцев, временно приютив- шихся на Семеновском плаце в палатках и шалашах. Их Величества подошли к ним; депутация из нескольких выборных, на коленях, поднесла хлеб-соль и со слезами благодарила за принятое Их Величествами участие в их судьбе. Государь поднял стариков, сказал им несколько одобрительных слов и затем, сев в коляску с генерал-адъютантом Толстым, уехал при криках «ура» в Зимний дворец. Императрица же, в другой коляске, проехала по Семеновскому плацу, в сопровождении петербургского военного генерал-губернатора князя А.А. Суворова. Густая толпа следовала за экипажем. Торговцы подносили Императрице разные мелкие вещицы, за которые Ее Величество щедро расплачивалась. Затем Императрица проехала в казармы у Семеновского моста, где была размещена, как уже сказано, часть погорельцев; Ее Величество раздавала беднякам пособие и раздарила им все накупленные у торговцев Семеновского плаца вещи. 13-го июня Императрица вторично посетила Семеновский плац и другие места размещения погорельцев, и снова толпы народа теснились везде около Царского экипажа с восторженными криками «ура». Злодейства, к которым прибегали анархисты, производили на все слои населения тем большее впечатление, что настоящие виновники оставались неизвестными. Таинственность поражает ужасом. Все принимаемые полицейские меры оставались без успеха: ежедневные обыски, аресты, следствия ничего не открывали; усиление полиции военными командами, ночные патрули, угроза военным судом и смертной казнью - не останавливали пожаров, подбрасывания возмутительных воззваний и безымянных писем с угрозами. Высшее правительство, конечно, чувствовало необходимость энергических мер к восстановлению власти, водворению порядка и прекращению безнаказанных злодеяний. У Государя в кабинете почти ежедневно происходили совещания, независимо от официальных заседаний Совета министров по четвергам. В этих собраниях и совещаниях говорилось много о мерах строгости, об энергическом подавлении крамолы; но больше было слов и письма, чем дела. 21-го мая, вследствие решения Совета министров, последовало Высочайшее повеление учредить следственную комиссию, под председательством действительного тайного советника князя Александра Федоровича Голицына (председателя Комиссии прошений), для расследования обстоятельств распространения в последнее время преступных воззваний и покушений к возбуждению неудовольствия против правительства. В составе этой комиссии назначены: петербургский обер-полицмейстер и делегаты от Министерства внутренних дел, юстиции, Военного и от Ш-го отделения Собственной Е.В. Канцелярии. Представителем от военного ведомства назначен был, по выбору самого Государя, генерал-майор свиты Слепцов, бывший в прежнее время адъютантом Его Величества как Наследника престола. Пока эта комиссия собирала данные для раскрытия тайн подпольной работы, делались многочисленные аресты и привлекалось к допросу множество личностей, возбуждавших подозрения. Инженерному ведомству поведено было (8-го июня) сколь можно поспешнее приспособить в казематах Петербургской (Петропавловской) крепости помещения на 26 политических арестантов. Между тем принимались многие частные меры для прекращения преступной пропаганды: еще 14-го мая Высочайше утверждены составленные в Министерстве внутренних дел правила о надзоре за типографиями, литографиями и другими того же рода заведениями, в которых фабриковались произведения подпольной литературы и возмутительные воззвания. Затем, в начале июня, по распоряжению военного генерал-губернатора закрыт шахматный клуб в Петербурге, как один из источников, «из которых распространялись всякие тревожные слухи и превратные суждения»; также закрыты все «читальни», которые вместо полезного чтения распространяли в народе вредные и превратные толкования. В то же время (5-го июня), вследствие положительно обнаруженного распространения вредных анархических и социалистических учений в двух петербургских «воскресных» школах (Самсоньевской и Введенской), закрыты все «воскресные» школы; наряжена особая следственная комиссия по этому случаю, и Высочайше поведено пересмотреть на будущее время самое Положение о воскресных школах. Соответственно этому Высочайшему положению сделано (7-го июня) и по Военному министерству распоряжение о закрытии таких ж
An unordered list example: